Лазурные берега - Страница 99

Члены экипажа кивнули. Бонни обратила внимание на то, что все они сохраняли спокойствие и никто из них не упрекнул Джефа. Они решились на нападение, но потерпели неудачу — и теперь разделят судьбу своих знаменитых предшественников.

Прошел почти день, пока они добрались до Кап-Франсе. Когда пиратов со связанными руками вывели с корабля и повели через порт в жандармерию, Бонни сразу же начала смотреть вокруг, ища знакомые лица. Она почувствовала нечто похожее на утешение, когда снова увидела портовый квартал и знакомые переулки, обрамленные пестрыми домами. Девушка боролась со слезами, когда они прошли мимо лавки, которую она чуть было не взяла в аренду. Но ей очень не хотелось расставаться со своей надеждой. Если бы Виктор Дюфрен узнал о том, что она здесь — она и Джеф, — может быть, он смог бы им помочь? Бонни была убеждена в том, что он по крайней мере постарался бы это сделать. Джеф, который шел рядом с ней, казалось, потерял всякую надежду. Он двигался вперед, волоча ноги, и смотрел в землю. Может быть, он даже не попытался бы сообщить о себе Дюфрену, даже если бы мог это сделать. Наверное, ему было стыдно перед Деирдре за свое поражение…

Бонни, однако, не увидела ни одного знакомого лица в толпе людей, которые выстроились вдоль дороги, чтобы поглазеть на пленных. Она слышала слова «пираты», «казнь» и «повешенье» в их взволнованных разговорах, а затем пленные достигли каменного дома, в котором размещалась жандармерия. Военные моряки передали пиратов жандармам, и остатки экипажа «Морской девы» загнали в подвал. Капитан «Жанны д’Арк» выделил нескольких моряков в качестве дополнительной охраны.

— Как бы там ни было, тут есть окно! — провозгласил неунывающий Санчес и указал на зарешеченную щель, через которую открывался вид на рыночную площадь. — Если здесь проводят казни, то у нас лучшие места!

Бонни подумала о том, сколько времени понадобится, чтобы осудить их. Однако уже на следующий день она узнала, что никому не хочется долго держать пиратов в плену — жандармы, очевидно, опасались возможного побега. Они хотели осудить пиратов, пока «Жанна д’Арк» еще стояла в порту.

Таким образом, на следующее же утро пленников в оковах и под усиленным конвоем загнали в зал суда, который был битком набит зрителями. Бонни сначала смущенно уставилась в пол, однако затем заставила себя поднять глаза и осмотреться. Она искала глазами членов семьи Дюфрен. Однако ее взгляд безрезультатно скользил по любопытным и лишенным всякого сочувствия лицам горожан и моряков.

— Доктора здесь нет… — прошептала она Джефу, который все еще молчал.

Судебное заседание не продлилось даже и часа — бóльшая часть времени ушла на то, чтобы спросить и записать имена пиратов. Затем капитан «Жанны д’Арк» описал картину, которую он увидел в бухте возле маленького острова, рассказал о том, что «Изабелла Санта» получила тяжелые повреждения после обстрела пиратов и что более тридцати членов экипажа корабля, включая капитана, были убиты.

— Без сомнения, это было пиратство, и эти типы занимались дележом добычи, — закончил свой рассказ свидетель.

Судья, худой мужчина в огромном напудренном парике, кивнул и взял в руки список с именами пиратов. Он вызывал их одного за другим и спрашивал, признают ли они свою вину. Все, кроме Джефа, ему отвечали. Судья делал заметки, а затем произнес приговор каждому из них в отдельности.

— Бобби, канонир пиратского корабля «Морская дева», вы обвиняетесь в пиратстве и разбое.

Бонни покачнулась, когда услышала слова «смертная казнь через повешение». Затем наступила очередь следующего.

— Приговоры будут приведены в исполнение завтра на рассвете, — закончил судья, бросив беспощадный взгляд на пиратов.

Он еще раз кивнул зрителям и свидетелям, объявил заседание закрытым и встал. Не прошло и часа, как перед тюрьмой пиратов начали сооружать виселицу.

— Я же говорю, — заметил Санчес, — нам надо было бы сдавать в аренду эту камеру. Там, снаружи, ни у кого не будет такого хорошего обзора…

Мужчины со стоическим молчанием наблюдали за тем, как строят платформу для виселицы — простую деревянную конструкцию. Люка для падения тела здесь не было, и палачу придется поднимать мужчин на веревке наверх. Ужасная смерть. Когда веревка натягивается резко и внезапно, если повезет, можно было довольно быстро умереть от перелома шеи, но в большинстве случаев это означало медленную и мучительную смерть от удушья.

Но тем не менее просьба капитана и квартирмейстера о том, чтобы их повели на казнь в самой лучшей одежде, была удовлетворена. Как Сигалл, так и Санчес открыли свои сундуки для всех. Казалось, некоторым пиратам было важнее выбрать жакет и бриджи, чем помолиться напоследок.

Джеф и Бонни не участвовали в этом «показе мод». Что касается Бонни, то это никого не удивило, она ведь всегда носила холщовые штаны и клетчатую рубашку. Но Джеф так любил роскошь… Санчес и другие пираты полночи пытались всучить ему шелковый жакет или парчовую жилетку. В конце концов он согласился взять жилетку, лишь бы его оставили в покое. До сих пор Джеф не произнес ни слова. Он держался в стороне от остальных. Бонни больше всего хотелось прижаться к нему, чтобы утешить и его, и себя. Но это, конечно, было невозможно. Джеф отстранил бы ее, да это и не соответствовало ее роли. Бонни смирилась с тем, что ей придется умереть, как Бобби.

Когда солнце взошло над городом, рыночная площадь стала заполняться смеющимися и болтающими зеваками. Манящий запах с пекарни стелился над площадью. Предприимчивый пекарь продавал свои сладкие пироги и мадлены, которые пользовались огромным спросом. Как и предсказывал капитан Сигалл, здесь царило такое же настроение, как во время народного гулянья.