Лазурные берега - Страница 21

— Подумай, Нора, — начал Дуг, в то время как его жена сорвала цветок орхидеи и стала вертеть ее в пальцах, — ты сама говоришь, что общество на Ямайке склоняется к тому, чтобы оттолкнуть Деирдре…

— Неужели? — насмешливо спросила Нора. — До сих пор ты это отрицал…

Дуг прикусил губу.

— Я отрицал это, потому что знал: это не будет такой уж большой проблемой. По крайней мере, до тех пор, пока мы защищаем Деирдре, это делает и губернатор, и с ней ничего не может случиться. Устроили бы мы бал в честь ее восемнадцатилетия или нет, со временем нашлась бы подходящая партия и для Деирдре. Все молодые люди с первого взгляда попадают под влияние ее очарования, и их родители не рискнули бы поднимать скандал.

— Ну и что? — спросила Нора, теперь уже не возмущенно, а всего лишь удивленно. — Почему ты вдруг хочешь отдать ее замуж куда-нибудь подальше?

— Потому что ее история, конечно, известна всем! — вырвалось у Дуга. — Мы вырастили Деирдре как собственную дочь, однако по законам Ямайки она всего лишь получившая свободу рабыня. Если она выйдет замуж за белого, а он когда-нибудь захочет избавиться от нее…

— Но почему он должен захотеть избавиться от нее? — Нора потерла висок.

— Почему? На это существует, наверное, тысяча возможных причин! — взволнованно сказал Дуг и сразу же начал перечислять их: — Если ему не понравится ее независимая манера поведения, после того как первая влюбленность пройдет. Через пару лет брака он может влюбиться в женщину моложе ее. Он проиграет свои деньги и будет надеяться заполучить богатую наследницу. Деирдре не подарит ему детей — или, что еще хуже, у их детей будет иссиня-черная кожа.

— Деирдре светлокожая, почти белая! — возразила Нора.

Дуг закатил глаза:

— Но это не обязательно будет распространяться на ее детей. Я никогда тебе этого не говорил, не хотел волновать тебя. Но я слежу за такими случаями… в колониях. Я…

— За такими случаями? — переспросила Нора, сердито взглянув на мужа. — Какие это «такие случаи»? Неужели мое похищение было для тебя только «случаем»?

Дуг взял ее за руки ниже плеч и привлек к себе.

— О боже, Нора, ну не будь такой чувствительной и, прежде всего, не искажай смысл моих слов. Говоря «случаи» или «дела», я имею в виду истории мулатов или, скорее, мулаток, которые попадали в высшее общество как белые люди. Открыто или с помощью подтасовки фактов. С грамотой о даровании свободы или без нее. И тут бывают очень драматичные истории! Например, одна женщина с острова Барбадос — дочь владельца плантации и служанки его жены. Эта рабыня тоже была светлокожей. Ребенка буквально носили на руках, потому что его белая жена не могла иметь детей. Миссис, то есть госпожа, притворилась беременной, в то время как ее служанка вынашивала ребенка. Девочка, говорят, была красавицей, ее любили, ласкали, дали ей очень хорошее образование. В конце концов ее выдали замуж за владельца большой плантации… а через год она родила ребенка, который выглядел как чистокровный негр! Вот как бывает… Иногда сходство проявляется через поколение. О боже, ты же это знаешь по лошадям, Нора! Посмотри на Аллегрию и Аттику. Они сестры! Но одна из них выглядит как чистокровный английский скакун, и она — черная, а вторая похожа на своего арабского отца, изящная и белая. Если завтра ее покроет жеребец, она может родить черного жеребенка на высоких ногах!

Нора прикусила губу.

— Что… что произошло дальше с той девочкой? — спросила она хриплым голосом.

Дуг вздохнул.

— Муж заподозрил ее в любовной связи с одним из своих негров — причем можно было бы забыть об этом, но женщина, естественно, была так же шокирована, как и ее муж. Она с возмущением все отрицала… Но ведь она сама ничего не знала о своем происхождении. В конце концов ее отец во всем признался, и разразился грандиозный скандал… Брак, естественно, был аннулирован, причем озлобление зашло так далеко, что после этого был начат судебный спор о том, кому теперь принадлежат оба раба, то есть эта молодая женщина и ее ребенок. Из-за этой судебной тяжбы я и узнал обо всем. В конце концов отец выкупил свою дочь и внука у ее мужа и отца ее ребенка! Он отпустил их на свободу и отослал молодую женщину в Европу. Что она там делает, я не знаю. А ее черный ребенок растет у своей родной бабушки…

Нора вздохнула.

— Могло быть и хуже… — пробормотала она.

Дуг фыркнул:

— Ты хочешь услышать истории похуже? Была одна женщина в Луизиане — тоже мулатка, очень красивая, светлокожая, рабыня на плантации родного отца. Она сбежала, выкрала документы белой женщины и в придачу ее чемодан и умело выдавала себя за нее. В конце концов она вышла замуж за богатого мужчину, жила как белая женщина, до тех пор пока эта пара случайно не попалась на глаза ее родному отцу. Тот тут же раскрыл обман и захотел заполучить рабыню обратно… Молодая женщина покончила жизнь самоубийством. А вот еще одна история, она также случилась в Америке. Ее героиня — дочь вдовца, выросшая на всем готовом. Один из завистников приписал ей черную мать, которая была певицей в баре. Женщина закончила жизнь в борделе. — Дуг глубоко втянул в себя воздух. — А Деирдре… Нора, в тот момент, когда ее муж порвет ее вольную грамоту, она станет такой же чернокожей, как и любая другая… Хорошо, никто не решится на это, пока мы живы и прежде всего пока у меня есть влияние. Но мы ведь не вечны! Чтобы сохранить свое влияние, мне постоянно приходится идти на уступки. Уступка здесь, уступка там — по отношению к губернатору, объединению плантаторов… Не хмурься, Нора, я делаю это с удовольствием! Я люблю Деирдре, сколько раз я должен это повторить? Просто здесь она не может чувствовать себя в безопасности, Нора! Не так, как нам бы этого хотелось!